Рынок ценных бумаг России - становление, оценка эффективности и перспективы развития

Рынок ценных бумаг России - становление, оценка эффективности и перспективы развития

В Положении деятельность на российском рынке ценных бумаг в качестве инвестиционного института, т. е. профессионального участника рынка ценных бумаг, была объявлена исключительной (ст. 14).

В Законе требование об исключительности такого рода деятельности отсутствует. Ограничение существует только для:

--- реестродержателей, у которых “деятельность по ведению реестра не допускает ее совмещения с другими видами профессиональной деятельности на рынке ценных бумаг” (ст. 10);

-- фондовых бирж, которые не имеют право совмещать деятельность “по организации торговли с иными видами деятельности, за исключением депозитарной деятельности и деятельности по определению взаимных обязательств” (ст. 11).

Фондовая биржа

Исключительно важным было появление Федерального кона “О рынке ценных бумаг” для фондовых бирж. Рассмотрим те особенности, которые новый Закон внес в понятие “фондовая биржа”, ее организационно-правовую форму и правила работы.

Главная особенность Закона состоит в том, что достигнута определенность и непротиворечивость в организационно-правовой форме фондовых бирж. Раньше, согласно российского законодательству, биржи являлись некоммерческими организациями, не преследовавшими в своей деятельности получен прибыли (ст. 55 Положения). Однако в организационно-правовом плане они были акционерными обществами (ст. 55 Положения), которые, согласно ГК РФ и Федеральному закону “Об акционерных обществах”, являются коммерческими организациями, т. е. организациями, преследующими в качестве основной цели своей деятельности получение прибыли (п. ст. 50 гл. 4, а также п. 1 и 3 ст. 66 ГК РФ; п. 1 ст. 2 Федерального закона “Об акционерных обществах”). Следует отметить, что среди понятий и определений, используемых Федеральном законе “О некоммерческих организациях”, не фигурируют биржи.

Указанное противоречие было снято появлением Федерального закона “О рынке ценных бумаг”, в котором дано определение фондовой биржи как организатора торговли на рынке ценных бумаг (ст. 11, абз. 1), созданного в форме некоммерческого партнерства (ст. 11, абз. 2). Некоммерческим партнером, согласно ст. 2 и 8 Федерального закона “О некоммерческих организациях”, признается основанная на членстве не коммерческая организация, учрежденная гражданами или юридическими лицами для содействия ее членам в осуществлении деятельности, направленной на достижение социальных; благотворительных, культурных, образовательных, научных и управленческих целей.

В Законе осталось требование о том, что членами фондовой биржи могут быть любые профессиональные участники рынка ценных бумаг. Отметим, что согласно новому Закону отсутствует понятие акционера биржи (биржа теперь не акционерное общество), таким образом, остается только понятие члена биржи. Поэтому если раньше какая-либо организация, не являясь профессиональным участником рынка ценных бумаг, могла оставаться акционером биржи не будучи ее членом, то теперь членами некоммерческой организации под названием “биржа” могут быть только профессиональные участники рынка.

Отметим, что ранее в Положении (ст. 61) разрешалось членство на бирже государственных исполнительных органов, в основные задачи которых входило осуществление операций с ценными бумагами. В Федеральном законе “О рынке ценных бумаг” это положение отсутствует.

Законом подтверждено обязательное требование о равноправном положении всех членов биржи (ст. 12). Неравноправное положение членов на фондовой бирже, временное членство, а также сдача брокерских мест в аренду и их передача в залог не членам фондовой биржи (фондового отдела) не допускаются. Ранее в Положении содержалось аналогичное требование. Однако когда биржа была акционерным обществом, выполнение его было сопряжено с определенными сложностями, так как какой-либо акционер приобретал привилегированное положение по отношению к другим членам биржи, имевшим меньшее количество акций.

Весьма важным является то, что деятельность фондовых бирж регулирует Федеральная комиссия по ценным бумагам и фондовому рынку при Президенте РФ (ФКЦБ).

Вступивший в силу с момента опубликования Федеральный закон “О рынке ценных бумаг”, сохраняя преемственность со старыми регламентирующими документами, в значительной мере дополняет и уточняет их положения и требования, учитывая опыт развития российского фондового рынка.

2.2.3 Федеральный закон “О налоге на операции с ценными

бумагами”

Федеральный закон “О налоге на операции с ценными бумагами”, один из первых, регулирующих работу российского рынка ценных бумаг, принят 12 декабря 1991 г. (опубликован в Ведомостях Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации, 1992, № 11, ст. 523), почти на две недели раньше утверждения Постановлением Правительства РСФСР № 78 знаменитого Положения о выпуске и обращении ценных бумаг и фондовых биржах в РСФСР. В течение нескольких лет эти документы, наряду с Положением об акционерных обществах, утвержденным Постановлением Совета Министров РСФСР № 601 от 25 декабря 1990 г. (с изменениями -- № 255 от 15 апреля 1992 г.), являлись основными документами, регламентирующими работу фондового рынка.

С развитием российского рынка ценных бумаг все более отчетливо стала проявляться ограниченность этого Закона, заключающаяся в том, что он мог в полной мере работать лишь на фондовом рынке с развитой инфраструктурой и отлаженной системой взаимоотношений участников фондового рынка. В реальных условиях функционирования рынка возможность контроля за правильностью уплаты налога при заключении договора купли-продажи ценных бумаг даже при операциях с ценными бумагами в бездокументарной форме становилась все более сомнительной.

Законодательное закрепление возможности выпуска и обращения ценных бумаг на предъявителя (гл. 7 ГК РФ) сделало невозможным контроль за правильностью уплаты налога на операции с ценными бумагами со стороны участников сделки с предъявительскими ценными бумагами. Встала необходимость доработки Закона. Его новая редакция была изложена в Федеральном законе “О внесении изменений в Закон РСФСР "О налоге на операции с ценными бумагами"”, опубликованном 24 октября 1993 г. в “Российской газете”. Согласно ст. 3 этот Закон вступил в силу с момента опубликования.

В новой редакции Закон предусматривает в качестве объекта налогообложения номинальную сумму выпуска ценных бумаг, заявленную эмитентом, взимаемую в размере 0,8 % (ст. 2) с эмитента ценных бумаг (ст. 1) и уплачиваемую плательщиком одновременно с предоставлением документов на регистрацию эмиссии (ст. 5). Правильность уплаты этого налога легко проконтролировать, т. е. этот Закон стал работающим.

В старой редакции Закона налог на операции с ценными бумагами носил в определенной мере фискальные функции, предоставляя пусть теоретическую, но возможность налоговым органам, с одной стороны, проконтролировать правильность уплаты налога на прибыль с дисконтной части дохода, а с другой -- отследить выполнение требований антимонопольного законодательства в плане формирования крупных пакетов акций. В новой редакции Закон не ставит перед собой такие задачи. Однако необходимость их решения не снимается. Видимо, это будет предметом решения в иных законодательных актах и регламентирующих документах.

Рассмотренные выше законы составляют правовую основу функционирования российского фондового рынка. Кроме того, при решении вопросов функционирования фондового рынка следует использовать и другие законы и подзаконные акты, к которым относятся:

-- указы Президента РФ, регламентирующие работу российского фондового рынка;

-- постановления Правительства РФ.

Отдельные специфические вопросы функционирования тех или иных сторон фондового рынка регламентируются ведомственными документами: письмами, приказами, распоряжениями и т. п. Право регламентировать работу фондового рынка имеют:

-- Центральный банк РФ;

-- Министерство финансов РФ;

-- ФКЦБ при Президенте РФ;

-- Государственный комитет РФ по управлению государственным имуществом;

-- Государственный комитет по антимонопольной политике и поддержке новых экономических структур и другие организации.

Среди прочих документов, регламентирующих функционирование российского фондового рынка, следует отметить внутренние, регламентирующие работу фондовых бирж и торговых площадок. Особенно это относится к внутренним документам ММВБ -- крупнейшей торговой площадки, на которой обращаются государственные долговые обязательства.

Требования этих и других документов по конкретным вопросам функционирования фондового рынка будут рассмотрены нами в последующих главах и особенно в комментариях к решению большого количества задач, приведенных в конце каждой главы.

3 АНАЛИЗ СОВРЕМЕННОГО СОСТОЯНИЯ ФОНДОВОГО РЫНКА (РЫНА АКЦИЙ) В РОССИИ

3.1 Сделки с акциями за рубежом

В среднем вложения российских инвесторов в американский рынок акций составляли в 1995--2000 гг. не менее 45 % от вложений американских инвесторов в российский рынок в первом квартале 2000 г. они в два раза превышали инвестиции США в российские акции. Таким образом, может появиться неблагоприятная сточки зрения внутренних финансов тенденция ухода всё большей массы денег российских инвесторов в фондовые ценности на западные развитые рынки.

Так уже случилось с российским рублем, когда массовое бегство от него привело к накоплению внутри России огромной массы наличных долларов США. То же самое может случиться и с валютными сбережениями обеспеченных классов в связи с развитием Интернет-трейдинга и с все большей легкостью доступа на финансовые рынки. Уже сейчас в Интернете существует массовое предложение Интернет-финансовых продуктов для русскоязычных. инвесторов, в первую очередь по вложению денежных средств в акции, выпущенные в США.

Известно, что 20--40 % этих денег находятся в Москве, через которую проходит более 90 % оборотов фондового рынка, либо распоряжение ими осуществляется лицами постоянно живущими в столице.

Это деньги, которые не дают возможности полностью покрыть потребности экономики, но за них стоит побороться.

В ближайшие годы российский фондовый рынок может столкнуться не только с перемещением за рубеж торговой активности, но и со все большим вовлечением наличной валюты внутри страны (авуары в.2--20 тыс. долл.), а также российских капиталов за рубежом в инвестиции в иностранные ценные бумаги (прежде всего в акции, выпущенные в США).

Мы находимся в ежечасной, даже ежеминутной, конкуренции с нашими зарубежными коллегами за те небольшие денежные ресурсы, которые созданы российским населением и которые неизбежно будут им вкладываться или в России, или на развитых индустриальных рынках. У нас нет иного выхода, чем расти быстрее западных брокеров.

Мы нуждаемся в новых идеях, в спокойствии властей, в новых решениях, которые помогли бы розничным инвесторам остаться на российском рынке ценных бумаг, вернуть деньги из европейских и оффшорных банков и переломить в основном спекулятивные настроения рынка.

Но больше всего мы нуждаемся в том, чтобы изменить самих себя -- перестать быть временщиками, создать мышление, рассчитанное на “длинные” политики, стремящееся преодолеть комплекс провинциалов, недавно вступивших на рынок, создающее долгосрочный бизнес и массового розничного клиента как основу бизнеса, заслуживающего доверия.

3.2 Динамика развития фондового рынка за 1997-2000гг.

Рост рынка в первой половине 1999 г. обусловливался опережающим ростом цен на компании нефтяной отрасли, который, в свою очередь, был вызван наметившейся в тот момент тенденцией к росту мировых цен на нефть. Так, за первые 4 месяца года рост цен на акции ЛУКОЙЛа составил 126 %, Сургутнефтегаза -- 123%. Акции РАО “ЕЭС России” за этот же период выросли на 61 %, Мосэнерго -- на 15 %, а Ростелекома -- упали на 8 %. Говорить об адекватности рыночных данных по другим эмитентам за тот период не совсем корректно, поскольку рынок их акций был (за редким исключением) практически неликвиден. Впрочем, отметим, что в начале года наблюдался резкий рост цен на акции Сибнефти, именно в этот момент переведенные в РТС-1. Значительным оказался и рост цен на акции “Норильского никеля”, поскольку на мировом рынке никеля уже тогда начал ощущаться серьезный дефицит этого металла.

Таблица 3.2 - Лидеры продаж в РТС

По итогам всего 1999 г. наилучшие результаты по темпам роста среди ликвидных акций принадлежат Сургуг-нефтегазу Активизация торгов его акциями произошла во второй половине 1998 г. Если в июне 1998 г. на долю обыкновенных акций Сургута пришлось всего 3,6 % рыночного оборота, то уже в ноябре -- свыше 21 % оборота (а если считать вместе с привилегированными, то более 26 % оборота). С этого момента Сургутнефтегаз ни разу не покидал первую тройку по оборотам в РТС (вместе с лукойлом и РАО “ЕЭС России”), а в сентябре 1999 г. стал абсолютным лидером по оборотам в РТС. За 1999 г. стоимость обыкновенных акций Сургутнефтегаза возросла на 327 %. Для сравнения: акции Татнефти выросли на 283 %, РАО “ЕЭС России” -- на 267 %, Сбербанка -- на 195 %, ЛУКОЙЛа -- на 192 %, Ростелекома -- на 157 %, Мосэнерго -- на 83 %.

Надо сказать, что приведенные цифры имеют высокую долю условности. Низкая ликвидность рынка зимой 1998--1999 гг. влечет условность ценовых уровней того времени. Если, например, пытаться аналогичным образом оценить годовой рост акций Сибнефти или “Норильского никеля”, то оба эмитента покажут примерно десятикратный рост. Однако в силу того, что год назад сделок по этим акциям не было, а когда они появились, рыночные цены сразу выросли втрое вчетверо, мы не можем адекватно оценить рост этих акций на годовом интервале.

Но зато рост в конце 1999 -- начале 2000 г. вполне поддается сравнительной оценке. К этому моменту на рынке сравнительно регулярно заключались сделки по обыкновенным и привилегированным акциям как минимум десятка эмитентов. Торги некоторыми акциями резко активизировались именно в этот период. Так, например, в течение 10 первых торговых дней января 2000 г. по таким активам, как акции Мосэнерго, Тат-нефти, привилегированные акции РАО “ЕЭС России”, ЛУКОЙЛа или Ростелекома, в РТС было заключено в несколько раз больше сделок, чем за весь октябрь 1999 г. В то же время среднедневное количество сделок по традиционно наиболее ликвидным акциям -- ЛУКОЙЛа и Сургутнефтегаза -- практически не возросло, хотя и осталось на высоком уровне.

С начала декабря по 19 января 2000 г. в 2,6 раза увеличилась цена акций Татнефти. Прирост остальных несколько более скромный, но у всех существенный:

РАО “ЕЭС России” прибавило 93, Мосэнерго -- 69. Рос-телеком -- 72, Сургутнефтегаз --- 51, Сбербанк -- 46, ЛУКОЙЛ -- 44 %.

Фронтальность указанного роста акций, вовлеченность в него акций, представляющих самые различные отрасли, увеличение ликвидности рынка и рыночных оборотов внушают надежду на то, что рынок прошел большую часть пути к восстановлению. Тем не менее, дальнейшее развитие рынка по-прежнему находится под вопросом. Практика показывает, что средства иностранных инвесторов не могут гарантировать стабильность. Таким образом, перспектива рынка акций в том, чтобы новым властям удалось обеспечить привлекательность вложений в акции для среднего российского инвестора.

За 1999 г. индекс РТС вырос на 201,6 %. Это означает, что совокупная капитализация акций, входящих, а расчет индекса РТС, увеличилась примерно втрое. А еще это означает, что Россия вернула себе утраченный год назад статус страны с самым быстрорастущим фондовым рынком в мире. Три из четырех последних лет на российском рынке наблюдался мощный фондовый рост. Но один единственный -- 1998 г. -- перевешивает по своей негативной значимости позитив всех остальных. И успех 1999 г. кажется таковым только на фоне рыночного коллапса, имевшего место в его начале.

Уровень цен, достигнутый к концу 1999 г., близок к тому, что имел место на российском фондовом рынке в мае 1998 г. -- за 2--3 месяца до памятного 17 августа. А еще этот уровень соответствует лету 1996 г., моменту, непосредственно следовавшему за предыдущими выборами президента. Рынок на распутье. На что будет похоже дальнейшее развитие событий? Будет ли стремительный рост, как в 1996--1997 гг., или рост будет, но не слишком существенным? А может быть, оптимизм, с середины осени 1999 г. разгонявший рыночные котировки вверх не имеет под собой оснований?

Опрос, проведенный на веб-сайте агентства “Финмаркет” в середине января 2000 г., показал, что свыше 29 % посетителей сайта считают рынок “перегретым”. Достаточно высокий процент скептиков еще раз демонстрирует тот факт, что январская ситуация на рынке не столь уж однозначна. В то же время почти 39 % опрошенных считают, что российский фондовый рынок находится только в самом начале роста. Это означает, что оптимистические прогнозы вполне реальны.

Среди тех предпосылок, которые, по общему мнению, могли бы способствовать дальнейшему подъему -- стабильность и предсказуемость власти, обеспечение четких правил, которыми может руководствоваться любой инвестор. В настоящее время мелкий инвестор лишь теоретически может рассчитывать на то, что он сумеет отстоять свои интересы. Яркий пример пренебрежения интересами дает само государство -- ряд принудительных реструктуризации своих обязательств, таких как вэбовки, дает владельцам контрольных пакетов акций своего рода “индульгенцию” на аналогичное поведение, в отношении мелких акционеров.

Еще более неудобно положение иностранных инвесторов. Их деятельность на российском рынке резко сократилась с августа 1999 г., когда наступил ценовой спад и параллельно начал разгораться памятный конфликт вокруг ВОNY. На рисунке видно, что именно с августа 1999 г. оборот фондовой секции ММВБ, где главным образом работают российские участники (банки), устойчиво превысил оборот РТС. Еще одним аргументом в пользу сокращения рыночной доли нерезидентов на российском фондовом рынке являются данные НАУФОР о крупнейших операторах рынка акций. В рэнкинге (tор-50), ежемесячно публикуемом НАУФОР положение всех крупных западных компаний за полгода несколько снизилось. Если в июле 1999 г. компании “Флеминг ЮСБ”, “Кредит Свисс Ферст Бостон” и “Бран-свик Варбург” занимали соответственно 4, 5 и 6-е мес-та по оборотам на российском рынке, то в ноябре -- 7, 9 и 13-е места.

Еще один проведенный нами опрос -- о факторах, препятствующих более активному вовлечению нерезидентов в инвестиционный процесс, показал следующие результаты (табл. 2). Больше всего опрошенных ответили, что иностранцы боятся политической нестабильности и коррупции во власти (35,4 и 33,9 % соответственно). Интересно, что фактор невыполнения Россией обязательств по части прежних долгов является главным фактором только по мнению 22,5 % ответивших на вопрос. По всей видимости, такой результат должен внушать надежду на то, что с постепенным устранением первых двух причин (политической нестабильности и коррупции) вероятность дальнейших невыплат снизится. И очень небольшой процент опрошенных (4,4 %) считает главной причиной военные действия в Чечне, которые тем не менее не раз использовались Западом в качестве подспудной политической причины не предоставления кредита МВФ (а как известно, мнение МВФ является для портфельных инвесторов своего рода лакмусовой бумажкой).

Структура торгов в РТС: на 3 августа 1998г. 91 % (11,016 млн. долл.) составляют "голубые фишки" и 9 % (1,047 долл.) составляют прочие акции; на 1 августа 2000г. "голубые фишки" составляют 93 % или 32,939 млн. долл. и прочие акции 7 % или 2,570 млн. долл.

Таким образом, можно заметить, что за 3 года с 1998 по 2000г. структура торгов в РТС практически не изменилась в процентном соотношении и значительно возросла в денежном выражении с 11,016 млн. долл. в 1998 г. до 32,939 млн. долл. в 2000г. голубые фишки и с 1,047 млн. долл. в 1998 г. до 2,570 млн. долл. в 2000г. прочие акции. Бурный рост российского рынка акций после выборов в Думу 19 декабри стал наиболее яркий событием на фондовом рынке в 1999 г., однако он не должен заслонить собой всей эволюции рынка в минувшем году. На наш взгляд, эйфория последних дней года мало соответствует действительному положению дел на фондовом рынке и трезвая оценка его не будет лишней. Даже при виде неудержимого роста котировок (десятка акций) нельзя закрывать глаза на то, что в 1999 г. продолжали накапливаться опасные тенденции развитие которых может привести к тому, что рынок акций будет по-прежнему оставаться местом спекулятивных игр, оторванным от реальной экономики, где участники думают о продаже акций, даже не успев их купить.

В этой работе мы намерены в первую очередь коснуться проблем, проявившихся в 1999 г., поскольку простое изложение событий годичной давности вряд ли представляет интерес.

Прежде всего, приходится признать, что 1999 г. был для фондового рынка не только трудным, но и скучным (что также плохо переносится профессионалами). Временами казалось удачей то, что рынок вообще выжил. Более того, даже само название “рынок акций” вряд ли ему соответствовало: практически весь год торговались акции лишь 6--7 эмитентов, котировальный лист РТС неуклонно сокращался, многие ранее “громкие” акции переходили во второй эшелон, а некоторые во обще исчезали из списка, поскольку за долгие месяцы с ними не было заключено ни одной сделки. В итоге, к началу 2000 г.. в списках РТС-1 и РТС-2 осталось толь ко 19 акций (при том что для попадания в листинг достаточно. чтобы средний объем сделок с данными акциями в месяц составлял всего-навсего 10 тыс. долл.). И хотя число профессиональных участников также продолжало сокращаться, но их все равно было значительно больше, чем число торгуемых эмитентов. Уже по одной этой причине рынок акций представлял собой странное зрелище.

Положительным итогом 1999 г. стало дальнейшее совершенствование инфраструктуры рынка.

Две конкурирующие площадки -- ММВБ и РТС продолжали сближать сферы деятельности: на ММВБ в середине года были введены сделки “поставка против платежа”, присущие ранее РТС. в то время как РТС наоборот, прилагала большие усилия, чтобы превратиться в биржу со своей собственной расчетной системой. Это произошло в самом конце 1999 г. так что в Москве мы закончили год с тремя фондовыми биржами.

И если будущее МФБ более или менее ясно, то дальнейшая конкуренция ММВБ и РТС обещает много интересного. Пока что ММВБ и РТС не слишком далеко про-двинулись “на половину поля” соперника: ММВБ не удалось привлечь нерезидентов, которые предпочитают торговать на доллары, в то же время объем “биржевых” сделок в РТС еще очень мал по сравнению с общим объемом торгов.

Подчеркнем еще раз, что вопросы инфраструктуры при нынешнем состоянии корпоративных отношений в России являются вторичными и для стабильного развития фондового рынка нам предстоит решить значительно более сложные задачи, затрагивающие имущественные, а не технические вопросы.

Историю рынка акций в 1999 г. можно разбить на четыре периода. Первый (январь--март) -- вполне можно назвать “полуобморочным”: “торги ходили исключительно вяло, объем их, как правило, не превышал 1--2 млн. долл., а котировки находились на уровнях четырехлетней давности и ниже. Единственным аккомпанементом, к тому же весьма убаюкивающим, служили регулярные заявления Ю. Маслюкова о том, что завтра МВФ “даст нам кредит”. Иногда участники рынка делали вид, что верят ему, и котировки несколько вырастали, затем ими вновь овладевала безнадежность и рынок возвращался в прежнее состояние спячки.

После того как в феврале (разговоры об этом шли с декабря 1998 г.) Минфин объявил, что начиная с июля нерезиденты смогут приобретать акции на средства от замороженных со счетов "С", рынок, естественно, начал быстро расти.

Настал второй период (март--июль), в результате которого индекс РТС за 4 месяца вырос более чем в два раза, средние объемы торгов достигли в РТС 10 млн. долл., а на ММВБ -- 5--6 млн. долл. Таков был первый рекорд. Исходя из очевидного мнемонического правила, -- если объем торгов в РТС превышает объем торгов на ММВБ, то на рынке активны нерезиденты, -- можно заключить, что в это время в Россию вернулась некоторая часть наиболее спекулятивных западных фондов. В результате столь сильного роста российский рынок, по мнению международных фондов, вновь оказался в числе наиболее успешно развивающихся рынков. Свою роль сыграли выделение кредита МВФ в конце июня 1999 г. и достижение промежуточной договоренности с Парижским клубом, которые освободили Россию от текущих платежей клубу.

Однако, когда настал обещанный июль, выяснилось, что нерезиденты не спешат покупать акции и предпочитают выводить деньги со счетов “С”” через валютные аукционы Центробанка (объем заявок на них неуклонно возрастал, достигнув 800 млн. долл. при объеме продажи валюты всего 50 млн. долл.) и другие “серые” схемы. Начался третий, период (середина июля--октябрь). В эти месяцы к общей стагнации добавилась целая череда скандалов, в первую очередь история с *отмыванием денег через Bank of New York. В результате массированной пропагандистской компании как западные, так и российские газеты в очередной раз с успехом доказали, что в мире нет страны коррумпированное России.

Внешние скандалы “удачно”” совпали с разворачивающейся борьбой за места в Думе, так что возникшая атмосфера действительно мало способствовала росту фондового рынка. На этот же период приходятся громкие события с Ломоносовским фарфоровым заводом и Выборгским ЦБК, которые, хотя и не имели непосредственного отношения к тем 6--7 эмитентам, на которых держался рынок акций, в очередной раз вскрыли всю шаткость отношений собственности, сложившихся в результате приватизации, а также незащищенность частных инвесторов перед государственным произволом.

Очевидно, эти конфликты также оказали угнетающее влияние на рынок акций. К концу сентября индекс опустился практически до мартовских значений, упав в июле опять-таки почти в два раза. Таким образом, российскому рынку акций удалось установить второй рекорд за то, вновь, как и в 1998 г. оказавшись наиболее убыточным среди развивающихся рынков.

Начиная с октября -- четвертый период (октябрь -- конец года) -- появились надежды на то, что новая Дума может оказаться “получше" прежней, и это привело к заметному оживлению рынка. Однако практически до самых выборов рост был неустойчивым, часто надежды глушились потоками сопромата и грохотом предвыборной борьбы. Тем не менее, благодаря относительно удачным результатам выборов и отставке Б. Ельцина под занавес года рынку акций удалось вернуться к июльскому максимуму и, таким образом, установить третий рекорд.

В результате в течение одного года российский рынок дважды оказался самым прибыльным среди развивающихся рынков и один раз -- самым убыточным, а в целом, конечно, итоги года оказались значительно лучше ожидаемых.

Бросаются в глаза исключительная скудость и примитивность мотивов, которые двигали рынком в 1999 г. Практически на всем протяжении года цены акций никак не откликались на сообщения о прибылях или убытках той или иной компании или на другие важные корпоративные новости, но котировки дружно росли, едва проносился слухи о скором выделении кредита МВФ, и дружно падали. когда сообщалось, что какая-то Люси Эдварде “отмывала” со своим мужем российские деньги в большом количестве. Искусство фондового аналитика не требовало даже выделения этих слухов, об этом и так все знали.

Лишь к концу года наметилось некоторое “расслоение” среди наиболее ликвидных акций, когда котировки Сургутнефтегаза благодаря успехам компании достигли максимумов 1997 г. при этом другие акции отставали от них в 2.5--5 раз. Цены на нефть, несомненно, оказывали сильное влияние на рынок на протяжение всего года, но, так как они менялись более или менее плавно, их влияние лишь в отдельные дни оказывалось решающим.

Количество “рекордов”, побитых за год, наглядно говорит о слабости рынка. Хотелось бы, чтобы их было поменьше: после кризиса 1998 г. родилась надежда, что российский рынок акций перестанет изумлять мир своей непредсказуемостью и начнет рост и пусть с очень низких уровней, но зато устойчиво и понятно.

В первый послекризисный год этого не произошло, более того. рынок в какой-то мере воспроизвел все черты своего первого, “порочного” (нам это слово кажется вполне уместным) и во многом дутого взлета. Сегодня рынок акций еще более узок. чем несколько лет назад, и те деньги, которые направляются сюда. поневоле крутятся вокруг одних и тех же акций, делая их котировки еще более волатильными.

Что касается “рекордов”, то отметим еще, что 1999 г. вообще оказался исключительно удачным для рынков акций. Даже в странах, где падения котировок акций вдвое в течение одного года не происходили уже многие десятилетия и рынки отличаются большой стабильностью, наблюдался невиданный рост, связанный с преодолением мирового финансового кризиса и общей благоприятной экономической ситуацией. Например, в 1999 г. индекс Доу-Джонса вырос на 25 %.NASDAQ -- на 84, Nikkei и DАХ -- на 36 % и т.д.

В последние годы принято сравнивать российский рынок с бразильским (хотя после девальвации рубля объем ВВП России стал в три раза меньше бразильского). В 1999 г. бразильский индекс Bovespa вырос почти настолько же, насколько российские индексы -- на 140 %, однако, несмотря на то. что в январе--феврале Бразилия стояла на пороге серьезного финансового кризиса и рынок акций, естественно, резко снизился; это снижение было далеко от 100 %. да и в целом бразильский рынок вел себя гораздо устойчивее.

В состав индекса Bovespa входят почти 100 эмитентов, сделки с акциями которых совершаются ежедневно. Поэтому в данном случае даже значительный рост не представляет особой опасности, в отличие от российского.

Таким образом, в 1999 г. российский рынок акций вновь подтвердил репутацию не только высокодоходного, но и в первую очередь спекулятивного, волатильного и неустойчивого. По-видимому, необходимы значительные усилия правительства, регулирующих органов, всех участников рынка акций, прежде чем он начнет оправдывать свое название и позволит реализовать свое предназначение как места привлечения инвестиций.

Августовский кризис 1998 г.. да и предшествующие ему месяцы разрушили иллюзию о неуклонном российского рынка акций, и сегодня мы поневоле значительно осторожнее оцениваем как его общее состояние, так уровень цен отдельных акций.

Около года назад мы предприняли попытку оценить потенциал роста российских акций, исходя из реалий сложившихся после кризиса: девальвации рубля и в званного ею падения долларовых доходов, продаж.

Анализ, основанный на реалистичных предположениях о поведении курса доллара и инфляции, показе что примерный уровень цен к началу 2000 г. состав 0.3--0.4 от максимальных цен 1997 г. В целом этот прогноз оправдался, хотя цены нефтяных акций благ даря неожиданному и очень сильному росту миров) цен на нефть выросли заметно сильнее энергетических и др.. а котировки ОАО “Сургутнефтегаз- достиг. уровня 1997 г. уже в декабре 1999 г.

Кроме того, в прежнем анализе не был учтен так немаловажный фактор, как продолжающееся сужен рынка: деньги, которые раньше вкладывались в акции 50--100 эмитентов, сегодня вкладываются в акции 8--10 эмитентов, разогревая их цены. Тем не мен многие аналитики полагают, что у рынка (подразумевая под “рынком”” упомянутые 8--10 акций) сегодня есть еще большой потенциал роста и уже к середине года индекс РТС может достичь отметки 300.

Действительно, учитывая нынешнюю узость рынка акций и недостаток ликвидных инструментов в друг секторах фондового рынка, это вполне может произойти, однако хотелось бы, чтобы рынок наконец-то начали бы расти не ввысь, а вширь. Конечно, какое-то время может существовать положение, когда посреди сотен тысяч совершенно неликвидных акций возвышает хрустальная башня из РАО "БЭС России". ЛУКОЙЛа, Ростелекома, Мосэнерго, Сургутнефтегаза еще 2--3 эмитентов, акции которых имеют вполне достойную цену, однако вряд ли такая конструкция является устойчивой.

Хотя число торгуемых эмитентов в 1999 г. оставалось очень низким, безусловно, положительной тенденцией стало заметное увеличение доли российских участниц в общем объеме сделок. В целом в 1999 г. средний ежедневный объем сделок в РТС составил 9.5 млн. долл. то время как на ММВБ он достиг 10 млн. долл. Для сравнения: в 1997 г. средний ежедневный объем сделок РТС составил 56 млн. долл., в то время как ММВБ в ту пору играла незначительную роль.

Таким образом, за два года Фондовая секция ММВБ как торговая площадка практически сравнялась с РТС, и ее рост свидетельствует о приходе на рынок множества новых и на этот раз российских клиентов. В самом деле, если учесть, что российские участники торгуют и в РТС, в то время как нерезидентов на ММВБ практически нет, можно заключить, что в 1999 г. российские компании играли уже преобладающую роль на рынке акций.

Стали заметными частные инвесторы, для них в течение года было открыто несколько фондовых центров для населения, которые смогли привлечь сотни миллионов рублей. Усиление отечественных компаний, несомненно, укрепит российский рынок акций, сделав его менее уязвимым от притоков и оттоков спекулятивного капитала.

Но пока, несмотря на преобладание российских участников, рынок по-прежнему ориентируется на мнение иностранцев. Так, несоразмерный рост рынка в марте--июле 1999 г. был связан с надеждами (несбывшимися) на большие деньги нерезидентов, а несоразмерное падение в июле--октябре -- опять-таки с чрезмерной зависимостью от чужих мнений. Отток нерезидентов во время истории с Bank of New York показал, что наш рынок рассматривается (во многом справедливо, конечно) как крайне ненадежное место, где порядочному инвестору делать нечего.

Несмотря на то что сама история с BNY обернулась пшиком и сегодня практически забыта, она нанесла большой ущерб как репутации России, так и рынку акций. Очевидно, что если бы рынок в меньшей степени зависел от нерезидентов, влияние этой истории было бы минимальным, ведь российские участники рынка с самого начала прекрасно понимали суть проблемы.

В то же время преобладание российских участников на рынке акций в 1999 г. имело и весьма отрицательные стороны, поскольку россияне принесли с собор собственные понятия о корпоративных отношениях которые пока далеки от цивилизованных.

В условиях затишья на фондовом рынке, когда внимание активных участников рынка было привлечено к немногочисленным ликвидным акциям, во многих акционерных обществах продолжал нарастать конфликт между “собственниками” (т.е. владельцами контрольных пакетов) и мелкими акционерами. Суть конфликта проста: владельцы контрольного (или просто достаточно крупного) пакета акций решили стать полными владельцами при живых сторонних акционера, которые от своих акций отказываться не собирались.

Эти процессы также сыграли немаловажную роль стагнации рынка и сужении числа ликвидных акций. Во весь рост встал простой вопрос: “Что получает инвестор, приобретая акции российского эмитента?”. Ответ, который можно найти в любом учебнике, не относится к делу, поскольку российский акционер, как выяснилось, не получает ни право на распределение прибыли, ни право на участие в управлении, ни (косвенное) право собственности, т.е. не получает ничего, кроме возможности (в случаи удачи) продать свое приобретение следующему рискованному “акционеру”.

Пока инвесторы пытались осмыслить внезапно открывшиеся перед ними реалии, “собственники” не дремали и процесс выдавливания мелких акционеров сопровождался появлением многочисленных статей, в которых популярно разъяснялось, что происходящее никоим образом не является воровством или нарушением прав акционеров, а всего лишь исключительно благотворным в нынешних условиях переходом от “англосаксонской” модели рынка к “германской”.

В рамках данной статьи мы лишены возможности подробно объяснить разницу между моделями, да это и не нужно. Напомним только, что историю становления российского рынка акций принято изображать как поле битвы между бывшим главой ФКЦБ Д.Васильевым (поборником “американской” модели) и его оппонентом А. Козловым из Центробанка (защитником “немецкой” модели). Поскольку, дескать, Д. Васильев занимал пост, позволявший ему осуществлять единоличный контроль над рынком, в России привилась “американская” модель, в которой торговля акциями монополизирована инвестиционными компаниями, а сами акции распылены среди миллионов мелких акционеров, которые только и мечтают о том, чтобы пустить всю прибыль предприятий на дивиденды.

В августе 1998 г. эта искусственно навязанная России модель рухнула и настало время воспринять более близкую нам “немецкую” модель, в которой крупными пакетами акций владеют банки, они же одновременно являются крупнейшими операторами на рынке акций. Владельцы контрольных пакетов отныне будут самолично вести предприятия к их процветанию, мелким акционерам надлежит сидеть тихо и не путаться под ногами у менеджеров, а инвестиционные компании могут ехать в свою Америку.

Разумеется, ни один человек, профессионально занимающийся фондовым рынком, не сочтет это изложение истории российского рынка акций сколько-нибудь верным. Хорошо известно, что во время председательства Д. Васильева ЦБР владел генеральной лицензией, позволявшей ему самостоятельно контролировать работу банков на фондовом рынке. В результате этого “контроля” крупнейшие российские банки на деньги своих вкладчиков скупили пакеты акций сотен предприятий -- от горно-обогатительных комбинатов до кондитерских фабрик, от нефтеперерабатывающих за-водов до мясокомбинатов.

Именно бесконтрольность банков и их неразборчивость в средствах послужили одной из главнейших при чин кризиса. Когда в августе 1998 г. эти акции потеряли ликвидность и банки оказались один на один с разъяренными вкладчиками, на какое-то время толки о благодетельности “немецкой” модели затихли, но в 1999 г. вспыхнули с новой силой.

Кроме того, заметим, "немецкая” модель, к которой нам якобы надлежит стремиться, не имеет ничего общего с реальными отношениями между крупными и мелкими акционерами в Германии.

Известно, что в деле защиты мелких акционеров Германия исторически занимает ведущее положение и права мелких акционеров здесь оговорены тщательнее, чем где бы то ни было. Например, закон об акционерных обществах, помимо известных нам гарантий владельцам 25 % акций, дает право владельцам 10 %-го пакета потребовать отчета основателей общества, совета директоров или правления (п. 147); владельцам 10 %-го или пакета акций номинальной стоимостью свыше 2 млн. нем. марок потребовать отзыва аудитора (п. 318); созыв общего собрания производится по требованию 5 % акционеров (п. 122); оговорено право выражения особого мнения по требованию 5 % акционеров или владеющих акциями на сумму 1 млн. нем. марок и т.д. Важнейшим правом акционеров является преимущественное право выкупа акций новой эмиссии с сохранением доли в уставном капитале (п. 186) и возможности получения премии в случае отказа от выкупа.

Не платить дивиденды, имея прибыль, считается чем-то неслыханным. В своем поощрении мелких акционеров немецкое законодательство доходит до того, что позволяет частным лицам списывать с налогооблагаемых сумм деньги, затраченные на поездку на годовое собрание акционеров.

Таким образом, нам надлежит перейти от “американской” модели (которую мы никогда не имели) к “немецкой”, которая с настоящей немецкой также не имеет ничего общего.

Какую же модель нам навязывают “владельцы”? Суть ее весьма идиллически описана следующим образом: “Стратегию развития бизнеса должны определять собственники, владеющие контрольным пакетом, они же обязаны отвечать за результаты” -- вот эта модель нам хорошо знакома! Мы все 70 лет прожили в акционерном обществе “СССР”, владелец контрольного пакета -- ЗАО “ЦК КПСС” единолично распоряжалось судьбой общества, время от времени давая нам отчет о результатах деятельности в “ярких речах”, и эти результаты неизменно были “превосходными” (особенно для владельца).

Авторы панегириков “немецкой” модели очевидно плохо знакомы не только с немецким фондовым рынком, но и с самими немецкими акционерами, которые твердо знают, что акции являются их собственностью, и сумеют в любом случае эту собственность отстоять. Несомненно, если бы какой-нибудь немецкий банк, владевший, например, контрольным пакетом акций автомобильного завода, заставил этот завод продавать себе автомобили за полцены, потихоньку выводя при этом активы завода в какие-нибудь GmbH (ЗАО), как это делал у нас ЮКОС с Юганскнефтегазом. то другие акционеры этого завода согласно бессмертной фразе депутата Шандыбина “вышли бы все с молотками и не оставили бы никому даже гвоздика”.

Кроме того, приверженцам “немецкой”” модели следовало бы поставить себе следующий важный вопрос (и ответить на него): “Каким образом новоявленные “собственники” будут привлекать инвестиции?”.

Фондовый рынок для них отныне закрыт, поскольку своих акционеров они ограбили, а новых простаков будет найти трудновато. Взять деньги в банке? Но для нор-мального функционирования “немецкой” модели не худо было бы сначала создать немецкие банки, потому что если в Германии эмитент имеет возможность привлечь деньги под 6--7 % годовых (средняя цена заимствова-ния на немецком финансовом рынке в 1998 г.) то российскому придется выкладывать 50 %.

Говоря о благотворности перехода к “немецкой модели. часто указывают на рост прямых инвестиций в 1999 г. (аргументация такова: как только крупные инвесторы перестали пугаться вредоносных мелких акционеров. они сразу же стали вкладывать деньги в российские предприятия). Однако эта аргументация совершенно ложная.

Прямые инвестиции в 1999 г. действительно несколько выросли, однако это ни о чем не говорит, просто многие крупные иностранные компании, воспользовавшись девальвацией, стали развертывать производство в России.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5